Независимо от характера бесплодия, полученные нами данные, указывают на существенное изменение психоэмоционального состояния бесплодных женщин и нарушение адаптации в интерпсихической сфере, что подтверждают наблюдения и других специалистов.
В отношении адаптации в интрапсихической сфере прослеживается иная картина. Диагностика уровня-социальной фрустрированности (по методике Вассермана в модификации Бойко) показала преобладание очень низкого уровня фрустрированности: первичное бесплодие - 0,88±0,50, вторичное бесплодие — 0,91±0,56 баллов. В связи с этим был проведен анализ по выделению преобладающих жизненных сфер, которыми «не удовлетворены» и «скорее не удовлетворены» представители обеих групп. Полученные показатели подтвердили выявленную ранее тенденцию пациенток сообщать об отсутствии конфликтных семейных отношений и ощущении наличия поддержки со стороны близких. Имеющимися в данной методике такими пунктами как: отношения с супругом, с родителями, друзьями и близкими знакомыми; сфера медицинского обслуживания, своим образом жизни в целом - пациентки удовлетворены практически полностью.
Аналогично по методике Холмса и Pare у всех инфертильных женщин отмечалась высокая стрессоустойчивость и хорошая социальная адаптация. Это свидетельствует о выраженности системы психологических защит, поскольку глубокие внутренние переживания и неудовлетворительное психоэмоциональное состояние не могут не сказываться отрицательно на содержании жизнедеятельности в указанных сферах и степени субъективной удовлетворённости характером значимых межличностных отношений. Кроме того, полученные данные указывают на формирование специфического образа жизни в статусе «больного человека», глубоких внутриличностных конфликтах, наличии неосознаваемых «блокад» желания материнства.
Представленные данные подтверждаются также анализом специфики отношения к заболеванию в зависимости от продолжительности заболевания и характера бесплодия, но отличаются от данных других исследователей. Ими отмечено, что при увеличении длительности бесплодия нарастают дезадаптивные типы отношения к болезни, особенно сензитивный, неврастенический, эгоцентрический и дисфорический. Что касается тревожного, ипохондрического, меланхолического и апатического вариантов, то, по мнению Н.В. Дейнека (2001), наибольшего показателя они достигали в подгруппе женщин с длительностью заболевания 7-9 лет. Также, при увеличении продолжительности бесплодия наблюдалось закономерное снижение гармоничного, эргопатического и анозогнозического типов, которые со временем не диагностировались вообще.
По нашим данным гармоничное отношение к бесплодию наблюдалось в среднем в 25,8% случаев, причём в качестве превалирующего этот тип выступал в первые 3 года инфертильности (33,4 и 27,2%) и к 7-9 годам (42,8 и 50,0%).
В периоды от 1 до 6 лет (в 19,2% случаев) встречается эйфорическое отношение к заболеванию, что выражается в легкомысленном взгляде на болезнь и лечение, надежде на то, что «само собой всё обойдётся», желании получать от жизни всё, несмотря на болезнь.
Эргопатический радикал - «уход в работу» наиболее выражен в период от 10 лет и более, что указывает на известную адаптацию к заболеванию (25,0%, а с учётом смешанного варианта - 37,5%).
Во всех группах устойчивую позицию сохраняет тревожное отношение к болезни (24,1%). Необходимо учитывать, что тревожный тип реагирования на заболевание является одним из типичных. Кроме того, отмечается удовлетворённость уровнем и качеством медицинского обслуживания, - это прослеживается в адекватном отношении к проводимому лечению, медицинскому персоналу и будущему.
Учитывая гармоничное отношение к лечению, медицинскому персоналу и будущему, а также ранее указанные хорошую стрессоустойчивость и нормативную социальную адаптированность, констатировано, что инфертильные пациентки, в целом, довольно «комфортно» сосуществуют со своим заболеванием.
Здесь можно говорить о выработке определённого образа жизни в связи с наличием бесплодия, в котором сам факт проблемы составляет центральное место, а различные сферы жизни соорганизуются в соответствии с ним.
При этом на уровне социальной адаптации всёвыглядит достаточно благополучно. Внутренние переживания и чувство неполноценности в, связи с наличием инфертильности могут отражать внутренний конфликт между «наличным» и «желаемым», между «реальным» и «возможным» при нормативных показателях эмоциональной устойчивости и фрустрационной толерантности.
Следовательно, центральное место в проблеме занимает неосознанный внутриличностный конфликт и субъективная неосознаваемая нежелательность ребёнка на фоне активных декларативных заявлений о потребности иметь детей.
Полученные результаты свидетельствуют о значимости психологического фактора в возникновении и течении женского бесплодия, а также особенностей адаптационных механизмов при этой патологии. Выявлена определённая специфика реагирования на заболевание в связи с характером бесплодия, длительностью заболевания и возрастом пациенток. Установлено, что бесплодие, независимо от его характера, влияет прежде всего, на психоэмоциональное состояние женщин (раздражительность, неудовлетворённость общим самочувствием, колебания настроения, общий тревожный фон).
У данной категории больных выявлено наличие признаков личностной дезадаптации с интерпсихической направленностью дезадаптивного поведения. В интрапсихическом плане явных признаков дезадаптации не обнаружено, однако косвенным указанием на наличие таковых является отказ значительного числа пациенток от трудовой деятельности. Субъективно больные отмечают выраженное влияние заболевания на работоспособность и в связи с этим находят психологическое оправдание для исключения себя из активной социальной жизни. Кроме того, можно предположить, что статус домохозяек для многих больных служит определённой гарантией сохранения семьи, поскольку «больная» жена полностью материально зависит от мужа.
Наиболее частым механизмом защиты является «уход в болезнь», что приводит к появлению и усилению соматических жалоб, принятию статуса больного и становится возможным способом давления на микросоциальное окружение. Наблюдается выраженная идентификация с ролью «больного человека», активное погружение в лечебный процесс и формирование специфического образа жизни при отсутствии психологической готовности к материнству и изменениям в структуре семьи в связи с возможным появлением ребёнка — блокировка ролевой функции «Я - мать» [190, 191]. Вероятно, смещение фокуса ценности с желания иметь ребёнка на желание ощутить себя беременной, убедиться в своей способности к репродукции, что описано Т.А. Фёдоровой (1986) как «синдром ожидания беременности».
На первый план выступают внутриличностные противоречия и «блокировки» адекватных мотивов материнства: неосознанная субъективная боязнь материнства (отрицательная установка на деторождение) при активно декларируемом желании иметь ребёнка. Это согласуется с мнением многих авторов о влиянии семейного воспитания и «жизненного сценария» родителей на процесс зачатия и вынашивания ребёнка [69, 281, 296].
Изучив особенности личностного реагирования женщин на бесплодие, мы пришли к выводу, что ключевым аспектом в терапии бесплодия является разработка адекватных мероприятий по коррекции имеющихся нарушений.
Учитывая тесную связь между соматическим и психологическим состоянием женщины, нами была разработана и внедрена программа, обеспечивающая, комплексный медико-психологический подход к проблеме женского бесплодия с интеграцией медицинского, психологического и социального аспектов лечения. Этапы работы акушера-гинеколога и клинического психолога выполнялись синхронно и основывались на полученных результатах обследования пациенток, а также общих представлениях о сути психосоматической и гинекологической патологии.
Приоритетными направлениями психологической работы являлись выявление и осознание внутриличностных противоречий внутреннего конфликта, осуществляющего «блокаду» адекватной мотивации в отношении желания иметь ребёнка и возможности выполнения материнских обязанностей.
Крутова В.А. Социально-психологические и медицинские аспекты лечения женского бесплодия.